больше не сидишь на приморской в 5 утра в ожидании трамвая
не заслоняешь спиной шприцы от гостей
твой кошелек всегда на месте. ты знаешь, куда уходят деньги.
и ты не пересчитываешь монетки в парадной
не мчишься в купчино за дозой
в сумке больше нет ни чайной ложки, ни лимона, ни зажигалки
и его мама не звонит тебе с просьбами помочь
все еще доходят иногда сводки новостей:
парень, который не раз выживал в пьяных драках, умер от передоза в туалете Крошки Картошки
девочку, которую ты укрывала курткой от ветра, зарезал сосед
друг, который чинил тебе обувь, впал в кому, его удалось спасти, но теперь он не разговаривает и не ходит
а Джон стритует и по-прежнему влюбляет в себя девочек
а Д.М. работает секретаршей
а Э. из вечно пьяного пятнадцатилетнего цоемана превратился в порядочного парня и встречается с девочкой из интеллигентной семьи
и только о самом важном для тебя человеке никто не знает. жив ли? колется ли? не женился?
а я все еще помню, сколько родинок у него на спине.
не заслоняешь спиной шприцы от гостей
твой кошелек всегда на месте. ты знаешь, куда уходят деньги.
и ты не пересчитываешь монетки в парадной
не мчишься в купчино за дозой
в сумке больше нет ни чайной ложки, ни лимона, ни зажигалки
и его мама не звонит тебе с просьбами помочь
все еще доходят иногда сводки новостей:
парень, который не раз выживал в пьяных драках, умер от передоза в туалете Крошки Картошки
девочку, которую ты укрывала курткой от ветра, зарезал сосед
друг, который чинил тебе обувь, впал в кому, его удалось спасти, но теперь он не разговаривает и не ходит
а Джон стритует и по-прежнему влюбляет в себя девочек
а Д.М. работает секретаршей
а Э. из вечно пьяного пятнадцатилетнего цоемана превратился в порядочного парня и встречается с девочкой из интеллигентной семьи
и только о самом важном для тебя человеке никто не знает. жив ли? колется ли? не женился?
а я все еще помню, сколько родинок у него на спине.